Pretty morning.

Я люблю утро. Особенно в те дни, когда можно полностью насладиться им.

Окна, задернутые кружевными занавесками, через которые играют по стенам лучики нежного утреннего солнца. Твои мысли давно проснулись, но ты все еще не спешишь выбираться из сонной неги. Помятое одеяло, на руках следы от простыней, волосы прядями раскиданы по подушке, на лице улыбка. Как же прекрасно, начался новый день!

И никуда не нужно спешить.

Можно пролежать так 20 минут, 30, или даже час. 

До того момента, пока твой кот не увидит в тебе признаки жизни и не начнет мурлыкать над ухом, тыкая тебе в щеку свой мокрый нос.

Люблю тот момент, когда я все таки открываю глаза, заставляя себя проснуться.

Вид залитой светом и бликами комнаты заставляет улыбнутся еще шире.

Блик на вершине Эйфелевой башни.

Блики по краям глянцевых белых рамок, что висят на стене.

Блики на маленькой итальянской улочке.

Комната с голубыми и белыми обоями превращается в маленькое небо.

А постель кажется большим мягким облаком, которое окутывает тебя со всех сторон когда ты поднимаешь руки и потягиваешься. С улыбкой потираешь лоб

 и тянешься за вязанной кофтой, чтобы сохранить тепло.

И вот уже босые ноги шлепают по полу, в поисках глотка свежести.

Шум воды. Капли, стекающие по лицу. Запах мятной зубной пасты.

И вот ты уже на солнечной кухне, пытаешься достать банку с кофе, встав на цыпочки.

Я люблю утро. Стоять, облокотившись на кухонный стол и смотреть, как в турке  пузырьками поднимается пенка, чувствовать, как квартира наполняется уютным кофейным запахом. 

Прекрасное, чудесное, нежное утро. 

Что может быть лучше?

I.Miko - Pretty Morning  - Аудио с постом. Надеюсь, Вам понравится.

Целую,

Ваша Мико.

Weirdo.

- Знаешь, а ты странная.

- Спасибо.                         

ST.

Позови меня шумом моря, и я приду. И вовсе не потому, что я люблю море.

А потому, что в его шуме я всегда буду слышать твой голос.

Позови меня шумом моря, на берегу которого мы никогда не будем вместе встречать рассвет. Как мы мечтали, помнишь?

Ты называл меня странной, иногда даже сумасшедшей, но я никогда не могла видеть в этом повод для обиды, ведь мы оба знали, что это правда.

Мы всегда были безумными детьми, смеющимися над любой глупостью, хотя ты, в своем пиджаке и галстуке, мало походил на ребенка. Скорее на того, кто хочет быть им, чтобы соответствовать моему безумию. Так глупо.

Кончиками пальцев ловил снежинки в миллиметре от моих щек, с 

торжественным видом объявляя, что спас меня от смерти. 

Позови меня нашим смехом, звенящим, как бьющиеся друг об друга фарфоровые вазы. Смехом, которого мы больше никогда не услышим.

Позови меня золотыми лучами солнца, что светят в спящие закрытые глаза, вызволяя из мира снов. Снов, в которых мы бежим босиком по мокрой траве. 

Беззаботно и легко. Вместе.

Позови меня звуками той песни, что играла, когда ты впервые коснулся моей руки. 

Что разрядом молнии застряла в голове, навязчиво напоминая ту секунду.

Звуками песни, что мы никогда не слышали и не услышим.

Есть ли такая песня? Написал ли её кто-то, или только напишет через много лет?

И я бы написала тебе письмо. А может и сказала бы все это в лицо.

Но только я не знаю, где ты. Не знаю твоего адреса.

И имени твоего не знаю. 

И не знаю, есть ли ты вообще.